Протодиакон кураев был наказан, потому что нарушил планы патриарха кирилла. Протодиакон Андрей Кураев наказан и отправлен в московский Новоспасский монастырь

Епитимья налагается редко, и в основном на тех, кто упорствует в каком-то грехе». Но мне не объяснили, в чем я должен каяться. Никакой указивки я на руки не получил. Просто позвонил телефон, и голос, похожий на голос епископа, сообщил, что я должен прибыть в Новоспасский монастырь, - рассказывает Кураев mk.ru .

Думаю, дело в эмоциональной сиюминутной реакции патриарха. В моем случае, убежден, это была реакция на текст, размещенный в моем блоге в конце декабря 2013 года. Поясню, что когда я среди церковных иерархов, у многих церковных людей это вызвало настоящий взрыв мозга. Они не могли поверить, что такое может быть.

И тут мне приходит письмо от одного пожилого человека, не скрывающего, что он является гомосексуалистом. Этот человек писал, что ему непонятно, почему патриарх Кирилл, умнейший человек, настроен против геев, ведь его учитель, митрополит Никодим Ротов, был из «наших». Все мы, мол, знаем, что Ротов входил в «нашу» ленинградскую тусовку. Вообще это было очень интересное письмо, неординарное, человеческое. И я как человек с историческим вкусом счел, что нельзя такой текст выбрасывать на помойку. И опубликовал его.

Именно это — упоминание Никодима в таком контексте — вызвало тогда гнев патриарха. Люди из патриархии мне говорили, что это сорвало его планы по канонизации Никодима. Все уже было готово для причисления патриаршего наставника к лику святых, но эта публикация оживила старые церковные слухи. А репутация у митрополита в годы его служения, в 60-70-е, и в самом деле была настолько определенной, что в церковной среде возник «мем»: никодимов грех.

В Русской Православной Церкви произошло страшное событие, - репрессирован любимец либеральных газет и телеканалов протодиакон Андрей Кураев. Начались ужасные гонения, которые позволяют вспомнить страшные времена инквизиции.

Примерно так заголосила единомысленная скандально известному протодиакону журналистская братия. Репрессии против «совести Русской Церкви», «страшная епитимья наложена на отца Андрея», «гонения на известного миссионера», - такие оценки даются произошедшему.

Причем, подобную тональность поддерживает и сам герой, главный ньюсмейкер скандальной стороны жизни Русской Православной Церкви в своем интервью «Московскому комсомольцу».

Но о чем же идет речь? О каких репрессиях? Оказывается протодиакона Андрея Кураева Предстоятель Русской Православной Церкви Патриарх Кирилл благословил отслужить 40 Литургий. Но позвольте, разве это не главная обязанность священнослужителя - совершать богослужения? А отец Андрей в интервью пафосно говорит, что он очень дорожит своим саном, ни за что он него не откажется, а если его насильно лишат сана, то он будет добиваться его возвращения. Ну так тебе дают возможность, даже заставляют исполнять то, к чему ты призван как священнослужитель. Тут радоваться бы нужно, а не жаловаться на «гонения». Но отец Андрей представляет это как преследование.

Так в чем же тут трагедия? Что придется послужить каждый день в течение месяца с небольшим? Но, к примеру, праведный Иоанн Кронштадтский служил так на протяжении многих лет. Конечно, скажут, время было другое, у Кронштадтского пастыря не было своего блога в интернете, который нужно ежедневно поддерживать, привлекая внимание читателей к своей персоне и своим писаниям. Интернета тогда и впрямь не было, но отец Иоанн успевал вести свой весьма содержательный дневник, чем вам не аналог блога в соцсетях. И при этом служил. А отцу Андрею, как я понимаю, вести блог в сети никто не запрещает. Да и не может запретить, - у нас ведь не Украина.

При этом говорится о гонениях, о ссылке в монастырь. Сам Кураев, прямо-таки заламывая руки, говорит об этом прямо трагическими интонациями. Я грешным делом сначала подумал, что мятежного протодиакона отправляют если не в Трифоно-Печенгский монастырь, что за Полярным кругом, то уж точно на Соловки. Оказывается, нет. Направляют в Новоспасский монастырь... в центре Москвы. Хороша «ссылка». Да просто лютует Патриарх Кирилл, так жестоко наказывая любимого либеральным народом протодиакона-миссионера.

Забавно, что свою «ссылку» в Новоспасский монастырь отец Андрей объясняет реакцией Патриарха на текст, размещенный в его блоге в конце декабря 2013 года. Мстит Святейший, оказывается, за то, что Кураев опубликовал в своем блоге письмо некоего пожилого педераста, который утверждал, что митрополит Никодим (Ротов) был гомосексуалистом. Кураев говорит в интервью МК: «Этот человек писал, что ему непонятно, почему патриарх Кирилл, умнейший человек, настроен против геев, ведь его учитель, митрополит Никодим Ротов, был из «наших». Все мы, мол, знаем, что Ротов входил в «нашу» ленинградскую тусовку. Вообще это было очень интересное письмо, неординарное, человеческое. И я как человек с историческим вкусом счел, что нельзя такой текст выбрасывать на помойку. И опубликовал его. Именно это — упоминание Никодима в таком контексте — вызвало тогда гнев патриарха. Люди из патриархии мне говорили, что это сорвало его планы по канонизации Никодима. Все уже было готово для причисления патриаршего наставника к лику святых, но эта публикация оживила старые церковные слухи. А репутация у митрополита в годы его служения, в 60-70-е, и в самом деле была настолько определенной, что в церковной среде возник «мем»: никодимов грех».

Получается, что Патриарх три с половиной года думал, как отомстить Кураеву, и вот наконец придумал - благословил его служить сорокоуст в Новоспасском монастыре. Просто «страшная месть». Невообразимое коварство Патриарха. Поразил Святейший несчастного Кураева такой местью в самое сердце. Унизил и оскорбил...

И смех и грех...

Впрочем, интервью отца Андрея Кураева «МК», где он рассказывает не только о себе любимом, подвергаемом гонениям, но и пытается рассуждать о проблемах Церкви, о церковно-государственных отношениях, весьма поучительно. Он порой поднимает, действительно, важные проблемы жизни Церкви, но дает им свою, кураевскую интерпретацию.

Во многом, конечно, с Кураевым можно согласиться. К примеру, когда он пишет про «голубое лобби». Скандалы эти в Церкви известны. Болезнь эта есть и она требует лечения. Но чаще всего мы видим замалчивание этой неприятной проблемы. Возможно, в этом случае полезным было бы вмешательство государства. Однако, обвинения в «голубизне» - вещь тонкая, их трудно доказать. Конечно, как говорится, «дыма без огня не бывает», и далеко не о каждом архиерее или монахе ходят такие слухи. Однако нужно учитывать, что обвинение в «голубизне» можно использовать и для дискредитации кого-то. Мы все прекрасно помним массированную кампанию против Екатеринбургского епископа Никона, тогда были и «показания пострадавших», и душераздирающие статьи в газетах. Потом выяснилось, что всё это клевета, но выяснилось это тихо, когда репутация владыки была уничтожена. Стало известно, что за кампанией по дискредитации епископа Никона стояли вполне конкретные экономико-криминальные интересы. Так что к теме «голубого лобби» надо подходить осторожно, а не так по-кураевски, размахивая дубинкой, гоняясь за любым компроматом. Это же касается и обвинений против митрополита Никодима, который ответить Кураеву уже не может.

Можно согласиться и тезисом про «несертифицированный папизм», который внедряется у нас в механизм управления. Проблема даже глубже и шире. Папизм проникает у нас в среду духовенства, можно сказать на бытовом уровне, вытесняя соборность. К примеру, порой приходится слышать как само собой разумеющееся, от священнослужителей: «мы - церковь, и вы - миряне»! Это - следствие чисто католической экклезиологии о «церкви учащей и церкви учащейся». Или взять ту же кампанию, которую сейчас поднимают по поводу привоза мощей Святителя Николая. Утверждается, что впервые в истории Угодник Николай прибывает в Россию. Позвольте, да у нас почти в каждом храме есть или иконы с частицей мощей Святителя или частицы мощей Чудотворца Николая в мощевиках. Зачем же этот ажиотаж? Не затем ли, чтобы таким образом в сознание верующих проникала любимая идея наших филокатоликов о «церквах-сестрах»? Чтобы мы благодарили Папу Римского, разрешившего привоз мощей в Россию? Кураева это проникновение папизма в нашу церковную жизнь не волнует. Он использует тезис о «несертифицированном папизме» с одной целью - с целью дискредитация Патриарха Кирилла.

Кураев ставит жесткий диагноз состоянию современного епископата и духовенства: «Упоение властью, деньгами, безнаказанностью, подмена реальности риторикой и отчетами». Эти болезни, и правда, есть, но, во-первых, они не носят тотального характера. Каждый церковный человек способен привести массу примеров архиереев и священников, которых эта болезнь обошла стороной. Мы их знаем, к ним обращаемся, их поддерживаем. А во-вторых, надо понимать, что эти болезни имеют некоторый естественный характер. Церковь становится частью государственного механизма, что порождает разные проявления. Мы привыкли говорить, что епископ - князь Церкви, а значит ему положен определенный «княжеский» статус по самому определению. Как при этом сохранить в себе трезвость, как остаться доступным для простых людей? Это серьезная личностная проблема. Вон сам Кураев и не князь Церкви, а всего-то протодиакон, а какое о себе мнение имеет? Надо бы серьезные проблемы и обсуждать серьезно, а не на таком примитивном уровне.

Не преминул Кураев вспомнить и о пресловутых «гонимых пуськах», которых он особо полюбил и хотел в свое время накормить блинами. И заявил, что в этом вопросе ему ближе Берл Лазар, чем Патриарх Кирилл. Тут уж ни убавить, ни прибавить.

Представляется, что главная человеческая проблема протодиакона Андрея Кураева состоит в том, что он стихийный анархист, точнее анархо-синдикалист. Его бунтарство основано именно на неприятии всякой власти, которая по определению ограничивает свободу человека. Для Кураева это органически неприемлемо.

Кураев, конечно, не либерал (он справедливо протестует против такого определения). Но его очень любят либеральные СМИ. Любят не за либерализм, а за эпатаж, за скандальность, чувствуют в нем родственную душу. Ведь современная журналистика методологически густо замешана на скандалах, современные СМИ не могут жить без скандала. Один профессиональный журналист, хорошо знакомый с кухней современных СМИ, говорил мне, чтобы проблему заметили СМИ, нужно перевести ее в скандальную плоскость, тогда будет успех. Мятежному протодиакону скандальность органично присуща, он как-то тяготеет ко всему скандальному, поэтому любим прессой.

И эта скандальность как раз органично дополняется кураевским анархо-синдикализмом. Именно поэтому он активно выступает против симфонии властей, против попыток вмешательства светской власти в церковные дела. Кураев не умеет и не любит повиноваться, подчиняться. Думается, именно с этим связано трагическое восприятие им благословения Патриарха послужить 40 литургий в монастыре. Хотя по сути, отец Андрей должен благодарить Святейшего за такое решение, которое позволяет мятежному протодиакону стяжать смирение. Ведь без этого погибель.

Патриарх Кирилл подверг протодиакона Андрея Кураева - на сегодняшний день, пожалуй, главного своего публичного оппонента в церковных рядах - серьезному дисциплинарному взысканию. На строптивого миссионера наложена епитимья: он отправлен замаливать грехи в московский Новоспасский монастырь. О своем конфликте с начальством и о том, насколько светла даль, в которую ведет РПЦ ее нынешний предстоятель, Андрей Кураев размышляет в интервью «МК».

Отец Андрей, ваши и до того непростые отношения с церковным руководством перешли, похоже, на новый уровень. Как долго продлятся прописанные вам «исправительные работы»?

Поскольку для священнослужителей не существует никакого трудового или исправительного кодекса, срок в принципе может быть любым. Но пока сказано: Сорокоуст, сорок литургий.

Поскольку я не большой знаток церковных обычаев, то перед нашей встречей заглянул во всезнающую, хотя порой и ошибающуюся, Википедию. И там сказано, что «в настоящее время в православии епитимья налагается редко, и в основном на тех, кто упорствует в каком-то грехе». Верная трактовка?

Верная. Никто, правда, мне не объяснил, в чем я должен каяться. Никакой указивки я на руки не получил. Просто позвонил телефон, и голос, похожий на голос епископа, сообщил, что я должен прибыть в Новоспасский монастырь.

- Но свое объяснение этому, своя версия у вас наверняка имеется…

Да, общие причины мне более-менее понятны. Очевидно, что это наказание за мою публицистическую деятельность. Когда в 2014 году меня увольняли из Московской духовной академии, формулировка была: «За эпатажные высказывания в Интернете и масс-медиа». Хотя можно вспомнить немало церковных деятелей, которые высказывались гораздо более эпатажно.

Некоторых из этих деятелей тоже уволили. Например, вашего заклятого оппонента Всеволода Чаплина, лишившегося поста руководителя Синодального отдела по взаимоотношениям церкви и общества. Кстати, в связи с этим возникла версия, согласно которой церковное руководство избавляется от любых крайностей - что на либеральном, что на консервативном фланге. Правильно такое видение ситуации?

Нет. Когда меня называют либералом, я всегда спрашиваю: по каким критериям вы меня к ним причисляете? По меркам, скажем, Западной Европы я ужасный мракобес. В РПЦ есть священники, которые куда более либеральны, чем я. И есть более правые, чем Чаплин. И все они высказываются без негативных для себя последствий. Так что нет, дело не в принадлежности к какому-то политическому лагерю. Думаю, дело в эмоциональной сиюминутной реакции патриарха. В моем случае, убежден, это была реакция на текст, размещенный в моем блоге в конце декабря 2013 года. Поясню, что когда я начал писать о проблеме педофилии среди церковных иерархов, у многих церковных людей это вызвало настоящий взрыв мозга. Они не могли поверить, что такое может быть.

И тут мне приходит письмо от одного пожилого человека, не скрывающего, что он является гомосексуалистом. Этот человек писал, что ему непонятно, почему патриарх Кирилл, умнейший человек, настроен против геев, ведь его учитель, митрополит Никодим Ротов, был из «наших». Все мы, мол, знаем, что Ротов входил в «нашу» ленинградскую тусовку. Вообще это было очень интересное письмо, неординарное, человеческое. И я как человек с историческим вкусом счел, что нельзя такой текст выбрасывать на помойку. И опубликовал его.

Именно это - упоминание Никодима в таком контексте - вызвало тогда гнев патриарха. Люди из патриархии мне говорили, что это сорвало его планы по канонизации Никодима. Все уже было готово для причисления патриаршего наставника к лику святых, но эта публикация оживила старые церковные слухи. А репутация у митрополита в годы его служения, в 60–70-е, и в самом деле была настолько определенной, что в церковной среде возник «мем»: никодимов грех.

Можно предположить, что нынешнее наказание связано с последними вашими усилиями в том же направлении - со скандалом, разразившимся после того, как вы предали огласке информацию о случаях педофилии в Тобольской семинарии…

Нет, не думаю, что дело в этом. Разговоры о том, что что-то такое для меня готовится, пошли еще зимой, до тобольского скандала.

- Ходили слухи, что вас собираются вовсе лишить сана.

Не могу исключить наличия у патриархии таких планов. Вполне вероятно, сценарий был таков: отправим Кураева в монастырь, он откажется, и это будет каноническим поводом для того, чтобы лишить его сана. Но я решил не давать такого красивого повода.

- Известно, что тобольским скандалом занимается Следственный комитет. Как далеко продвинулось следствие?

Не могу сказать. Знаю только, что процессуальные действия начались в середине апреля, после того, как в Тюменское управление Следственного комитета пришло письмо, аналогичное тому, которое опубликовано у меня. Я тоже не так давно давал показания по этому делу - меня приглашали в московский офис СКР. Кое-чем я поделился со следователями, передал им некоторые материалы.

Процитирую пресс-службу Тобольской митрополии: «За 26 лет через тобольские духовные школы прошли более 1600 учащихся, и, конечно, могут найтись недоброжелатели из числа не вписавшихся в регламент учебных заведений, которые могли бы подобным образом попытаться как-то навредить и школе, и ее руководству». А вы сами уверены на сто процентов, что это не клевета, вызванная какими-то сугубо личными мотивами?

В отношении по крайней мере одного свидетельства уверен на сто процентов. Потому что этот человек не находится в конфликте ни с патриархией, ни с епархией. Более того, у него есть основания по жизни быть благодарным Димитрию Капалину (митрополит Тобольский и Тюменский, главный фигурант сексуального скандала. - «МК»). Кстати, процитированное вами заявление производит довольно странное впечатление. Епархиальные чиновники как бы заранее стелют себе соломку. Они не говорят, что свидетелей нет и быть не может. Они говорят, что бывают разные люди, и некоторые могут мстить. Значит, предполагают, что свидетели и пострадавшие есть. Вторая интересная деталь: по словам пресс-секретаря митрополии, решение, подавать или нет на Кураева в суд, будет зависеть от результатов следственных действий. То есть они не верят тем картам, которые у них на руках. Боятся, что у Кураева все же есть прикуп…

- А у Кураева есть прикуп?

Ваша борьба с сексуальными девиациями в церковных рядах и с тем, что вы впоследствии назвали «гомосексуальным лобби в РПЦ», длится уже несколько лет. Можно подвести какие-то итоги? Что удалось, в чем вы потерпели неудачу? Изменилось ли что-то за эти годы?

Ну, что изменилось... Первое: судя по полушутливым жалобам, которые я слышу от епископов, жить им стало сложнее. «Народ, - говорят, - на нас косится и нас подозревает». И это хорошо. Если клирик ни к чему такому не причастен, подозрения ему нисколько не вредят и не ограничивают его жизнь и деятельность. Если же какая-то причастность есть - пусть даже на уровне снов и мечтаний, - оно сдерживает его активность в этом направлении. И тем самым судьбы каких-то молодых людей сберегаются в чистоте. Второй плюс - то, что молодые люди и их семьи тоже предупреждены и поэтому не всем улыбкам и не всем подаркам верят. Третье - снято табу на разговор на эту тему. Пока проблема табуируется, пока о ней нельзя даже говорить, она и не может быть решена. Все это уже неплохой результат.

Никакого эпического финала эта история, понятно, не получила: всерьез никто не наказан, не изгнан. Но я и не ждал чисток. Я рассчитывал всего лишь на карьерный стоп-кран. Достаточно не продвигать по карьерной лестнице тех людей, в отношении которых имеются соответствующие подозрения. В конце концов, это ведь не относится к числу общечеловеческих прав - быть епископом. Должны быть определенные запреты на профессию. Особенно внимательно надо присматриваться к тем клирикам, которые проявляют интерес к молодежной и детской работе. Ничего этого, к сожалению, нет. Реакция скорее даже обратна ожидаемой: мощным потоком на повышение идут люди с репутацией не то сомнительной, не то несомненной.

По версии исследователя Николая Митрохина, гомосексуализм в церкви - это не отклонение от нормы, а, собственно, сама норма: «На практике для гомосексуалов РПЦ - это довольно открытый и дружелюбный мир». Молодой человек с нестандартной ориентацией, отвергаемый сверстниками, «находит теплый прием в храме» и быстро начинает делать здесь карьеру. Как вам такой взгляд?

Правда тут в том, что в Средние века и Новое время монастыри как католиков, так и православных были настоящим убежищем для гомосексуалистов. Тогда были приняты ранние браки, и безбрачный человек в миру был слишком странен. Монастырь давал таким людям укрытие: сделай вид, что любишь Христа, уйди в монастырь, и там ты сможешь встретить себе подобных. Церковь предлагала гомосексуалистам отказаться от того, что для них не имело ценности, - гетеросексуального брака, а взамен предоставляла уважаемый образ жизни, доступ к деньгам и карьере. Что еще надо?..

- Получается, что вы и впрямь подрываете устои.

Одно дело - дать человеку убежище, и совсем другое - власть над собой. Это, согласитесь, не одно и то же. Хочу подчеркнуть, что с точки зрения современного права домогательство начальствующего лица к подчиненному - это преступление независимо от пола и возраста жертвы. Они могут быть ровесниками, подчиненный может быть даже старше своего начальника, но использование власти для удовлетворения своей похоти - преступление в любом случае.

В фокусе вашего внимания находятся, однако, не только случаи, выходящие за рамки закона, но и содомский грех как таковой, с точки зрения светской морали и светского права нынче вполне допустимый. Как говорил классик, нельзя жить в обществе и быть свободным от общества. Может быть, вы все-таки чересчур строги к коллегам по корпорации?

Что мешает этим людям создать свою педерастическую церковь? Пусть создают. Пусть у них будет своя паства, будут встречи убежденных и по-своему честных людей. А я со своей стороны обещаю не рисовать никаких гадостей на стенах их собраний. Я за свободу совести, но мне не нравится ложь. Конечно, никто не бывает ежеминутно правдив. Но не надо делать ложь системой и ключом к карьерному лифту.

Епископ Тихон Шевкунов, называя вас своим другом и признавая наличие той проблемы, по поводу который вы бьете в набат, тем не менее категорически не согласен с избранными вами методами. По его словам, вам следовало не писать в блогах, а обратиться к патриарху, попытаться встретиться с ним. Что вы могли бы возразить на это? Вы писали Кириллу, пытались с ним встретиться, объясниться?

Начнем с того, что патриарх очень надежно изолирован от тех, с кем он не желает встречаться. Когда он однажды в престольный праздник приехал служить в мой храм (храм Архангела Михаила в Тропареве, Москва. - «МК»), было категорическое требование протокола: меня там быть не должно. Так что к патриарху не прорваться. Второе: если Святейший захочет встретиться со мной, формально или неформально, проблем нет - один звонок, и я, естественно, явлюсь туда, куда скажут. Третье: я более-менее представляю, что могу услышать от патриарха, а он представляет, что может услышать от меня.

Если кто-то думает, что я скажу: «Ваше Святейшество, я знаю, как спасти Русскую церковь, дайте мне пять минут», - то он сильно ошибается. Я не настолько сумасшедший, у меня нет никакой идеи-фикс. И нет никаких тайных планов: что думаю, то и пишу. По моей информации, патриарх и сам читает мой блог, и регулярно получает доклады о моих «эпатажных» заявлениях. Кроме того, убежден, что о жизни своих епископов он знает намного больше, чем я. Мне известно, на стол ему кладут в том числе и видеозаписи некоторых развлечений.

- Людей, похожих...

Людей, похожих на епископов. Поэтому повторяю: ничего неизвестного патриарху про его «гвардейцев» я сообщить не могу.

А ведь в момент избрания Кирилла вы считались членом его команды. Какая кошка пробежала между вами? Можно припомнить какую-то ситуацию, какой-то момент истины, после которого ваши пути стали расходиться?

Они на самом деле никогда не сливались. Действительно, после смерти патриарха Алексия я опубликовал большую статью, где объяснял, почему считаю избрание Кирилла лучшим для нашей церкви исходом патриарших выборов. Вскоре после этого Кирилл, тогда еще митрополит, захотел встретиться со мной. Он начал беседу с фразы: «Отец Андрей, я благодарю вас за то, что вы меня защищаете». Я: «Владыка, я не вас защищаю. Защищая вас, я просто защищаю себя. Потому что при иных раскладах та миссионерская работа, которой я живу, скорее всего, окажется прикрытой». После секундной паузы местоблюститель отреагировал: «Это единственно правильная позиция». На участие в дележе портфелей я тогда совсем не рассчитывал, и мои ожидания вполне оправдались. Более того, вскоре после избрания Кирилла меня отправили в длительную командировку в Абхазию. Знающие люди сказали мне, что это форма вежливой ссылки.

Нет-нет. Дело не в обиде. Просто патриарху нужны люди, которых он, образно говоря, вскормил своей грудью. А я слишком взрослый. Он понял, что меня поздно «усыновлять». Что же касается моего разочарования в Кирилле как в патриархе, то могу даже назвать точную дату, когда это произошло: 23 мая 2009 года. На этот день, к моей радости, была анонсирована первая в истории встреча патриарха со светской молодежью. Первым шоком стало оцепление вокруг спорткомплекса «Измайлово», где проходила встреча. Пройти можно было только по пригласительному, которого у меня не было. В конце концов, проходившие потоком ребята меня чуть ли не силой протолкнули. Сказали охранникам: «Вы что, не понимаете, это же Андрей Кураев!» Но большой группе людей, прихожан, которые тоже хотели увидеть своего нового пастыря вблизи, попасть внутрь так и не удалось.

Второй шок - состав участников встречи. Огромный зал был набит не православной молодежью, а согнанными по разнарядке студентами вузов, в первую очередь - расположенного поблизости Университета физкультуры и спорта. То есть тех, кому был интересен патриарх, не пустили, а тех, кому неинтересен, - пригнали. Далее: выяснилось, что никакой «самодеятельности» не будет. Список вопросов составлен заранее, заранее распределены роли - кто когда к какому микрофону подходит и какую реплику озвучивает. Мне все это было непонятно. Я знал нового патриарха как умного человека, способного на импровизацию и живой диалог. Но у меня сложилось впечатление, что он боится разговора с паствой. И, значит, при его правлении диалога с обществом не будет. А это плохо: один человек, каким бы умным он ни был, такую ношу не потянет. В общем, я был тогда сильно разочарован. Надежды, которые я возлагал на патриаршество Кирилла, рухнули.

Та публикация в вашем блоге, в которой говорилось о нетрадиционной сексуальной ориентации духовного учителя патриарха и которая, как вы говорите, стала причиной вашего увольнения из духовной академии, была воспринята некоторыми как намек на то, что яблоко от яблони упало недалеко, что патриарх - тоже из «этих». Вы сами тогда решительно отвергли такую интерпретацию. Сегодня вы придерживаетесь той же точки зрения?

Да, той же. Но «голубое» лобби в церкви - это не только гомосексуалисты. Это и те «нормальные» иерархи, которые знают правду и, несмотря на это, поддерживают статус-кво. Или даже усугубляют течение болезни. Они прячут под сукно жалобы, гасят расследования, дают хорошие рекомендации и просто забывают про церковные законы в «неудобных случаях». Ложно понятое «спокойствие» они понимают как высшее церковное благо. Поскольку юность патриарха прошла в никодимовском кружке, полагаю, ему хорошо известны особенности поведения людей с нетрадиционной сексуальной ориентацией. Оттого, видимо, такие люди не вызывают у него брезгливости.

- То есть во главе «голубого» лобби стоит...

У нас в церкви только один человек решает, кто станет епископом, а кто нет. И при этом я вижу, что люди с отчетливым «голубым» шлейфом косяком взлетают ввысь. Даже те, кто был подстрелен при Алексии, вновь встают на крыло. Простите, но нужно быть совсем уж лицемерным идиотом, чтобы сказать: «Нет-нет, патриарх к этому не имеет отношения». Это его решения, его выбор. Однажды мне сказали так: «Отец Андрей, пойми, ты поставил патриарха перед выбором: один заштатный протодиакон или сорок гомоепископов? Если он их выгонит, они организуют альтернативную церковь, а это раскол. История Кириллу этого не простит. Поэтому он выбрал их». Но не думаю, что это исчерпывающее объяснение. Главную роль, на мой взгляд, играет то обстоятельство, что такими людьми значительно проще управлять. Когда на человека имеется компромат, любую попытку сопротивления легко подавить. Достаточно сказать: «Ты что, забыл про свои приключения?..»

Тема «голубого» лобби, надо заметить, далеко не единственный повод для ваших разногласий с церковным руководством...

- «Голубая» тема - это не то, что меня вдохновляет и представляет для меня большой интерес. Публикации об этом я считаю своей, если хотите, общественной нагрузкой. И даже миссионерством. Ведь мало прийти в церковь - надо уметь выжить в ней, остаться. А розовые очки имеют привычку разбиваться стеклами внутрь, раня глаза. Я же говорю: можно оставаться в церкви даже после того, как ее лубочный имидж полинял. И никому нельзя сдавать свою совесть и голову на безответственное хранение. Люди, смотрите сами. У вас есть свои глаза, своя голова на плечах. Попробуйте не только умиляться. Не будете очарованы - избежите разочарования.

Но сегодня меня занимают более важные вопросы. Что такое, скажем, Нагорная проповедь Христа: красивые слова, годные лишь на то, чтобы заключить их в рамочку и повесить на стенку, или указание, как должны жить христиане? Как поступать с обидевшими вас? На мой взгляд, церковное руководство, начиная с истории с Pussy Riot, дает на этот счет ясное указание: надо мстить и давить. Моя позиция тоже известна. Кстати, Берл Лазар, главный раввин России, недавно чуть ли не буквально меня процитировал. Его спросили, что бы он сделал, если бы к нему в синагогу заскочили Pussy Riot и начали танцевать. Он ответил, что сводил бы их в столовую, угостил гефилте-фиш и поговорил с ними. Я, если помните, говорил пять лет назад, что накормил бы этих девах блинами. Почему эту нормальную христианскую реакцию я слышу из уст главного раввина, а не из уст главного попа? Именно это оскорбляет меня, мои религиозные чувства.

Еще один важный вопрос, тоже богословского уровня: что такое церковь? Мы раз за разом видим, как это понятие отождествляется с узким кругом высших церковных чиновников. То есть церковь - это члены Синода? Но в семинарии меня учили иначе. Отождествлять мнение церкви и мнение патриарха - это, простите, больше, чем папизм. Вы заметили, кстати, как мало стало священников на наших телевизионных ток-шоу? Их там сегодня практически нет, потому что весной 2012 года, во время трапезы после службы в храме Христа Спасителя, патриарх заявил, что священникам не стоит появляться на ток-шоу. Это, мол, не наш формат.

Журналисты бросились ко мне: «Отец Андрей, вы не будете больше ходить на ток-шоу?» Я взял паузу и позвонил одному знакомому католическому священнику: «Поясните, если папа на каком-то обеде скажет, что священники, по его мнению, должны делать то-то и то-то или, напротив, чего-то не делать, это будет обязательным к исполнению для католического клира?» Его ответ был: «Конечно, нет! Это просто частное мнение частного лица».

- А как же догмат о непогрешимости папы?

Догмат о непогрешимости на самом деле является ограничителем папского произвола. Папское мнение авторитетно лишь при двух условиях: если он говорит о проблемах веры и морали и если говорит ex cathedra, в официальной форме. За весь XX век такое было лишь дважды. Заобеденные размышления папы о телевидении, политике, спорте и тому подобных вещах - не более чем его личная точка зрения. В общем, как говорит один мой знакомый католик: «Опасайтесь несертифицированного папизма!» А у нас сегодня этот «несертифицированный папизм», на мой взгляд, цветет и пахнет. И я считаю, что это мое церковное послушание, послушание Церкви Христовой: пищать, что я с этим не согласен. На такую мутацию моей родной церкви я не подписывался, принимая в ней крещение 35 лет назад…

Трудно найти сегодня тему, где ваши взгляды совпадали бы с позицией патриархии. Дело Pussy Riot и дело «ловца покемонов» Соколовского, передача Исаакиевского собора и запрещение «Свидетелей Иеговы» - во всех этих и многих случаях вы резко критикуете политику патриарха и, соответственно, то, как она меняет лицо РПЦ. Как бы вы сами, кстати, определили характер этой трансформации? Что происходит с Русской православной церковью?

Церковь - многомиллионный организм, и в ней одновременно много чего происходит. И доброго, и печального. Но если говорить конкретно о церковном аппарате, то тут диагноз требует латыни: ohuentus banalis. Упоение властью, деньгами, безнаказанностью, подмена реальности риторикой и отчетами.

- Тренд задается патриархом либо его, как говорится, играет свита?

Еще несколько лет назад я спрашивал людей, близких к патриарху: «Скажите, а остался ли еще в его окружении человек, который может сказать три страшных слова: нет, Ваше Святейшество?» Мне ответили: «Нет, таких людей уже не осталось». Но система без дискуссии и без обратной связи - это, мягко говоря, рискованный проект.

Помнится, Всеволод Чаплин после своего увольнения предрек скорую смену власти в патриархии: долго, мол, Кирилл не продержится. У вас другие предчувствия?

Конечно, усталость духовенства, в том числе и высшего, от патриарха Кирилла очень высока. Особенно у тех, кто находится рядом с ним. Я смотрю со стороны, совсем со стороны, - и все равно порой, что называется, офигеваю. Но, я считаю, у смены власти в патриархии может быть лишь одна причина - желание Владимира Владимировича Путина. В самой церкви нет реальных механизмов, которые могли к этому привести. Точнее, механизмы есть, но они могут быть приведены в действие лишь извне, из Кремля. А это такие сферы, которые для меня непрозрачны. Впрочем, могу сказать: если это произойдет, то причина не будет тайной. Это может случиться в тот момент, когда (и если) приближенные к первому лицу государства социологи сообщат ему, что имидж патриарха тянет вниз и личный рейтинг президента. В этом случае, думаю, меры будут приняты незамедлительно.

- Неужели «вертикали» насколько срослись, что светская власть может вот так запросто сменить церковную?

Как говорит в таких случаях сам патриарх, «это дело одного ужина». Речь, упаси Бог, не идет об отравлении или чем-то подобном. Просто если Путин сделает ему соответствующее предложение, он не сможет от него отказаться и послушно скажет: «Я устал, я ухожу». Кстати, из разных уст и уже не первый год я слышу, что у президента нет особой любви к патриарху. Личные отношения прохладны. Но в делах сегодня это не проявляется. Кроме, может быть, случая с Исаакием. Некоторые мои компетентные собеседники говорят, что эта история - как и история с «пуськами» - специально раскручивается провластными политтехнологами, чтобы канализировать протест, отвести его в сторону от главной «плотины». Ну и заодно показать, кто в доме хозяин: в стране должен быть лишь один национальный лидер - второй не нужен.

Для публикации комментариев необходимо стать зарегистрированным пользователем на сайте и войти в систему, используя закладку "Вход", находящуюся в правом верхнем углу страницы.