Борис Пиотровский: «С возрастом я понял, как вести себя, чтобы не сильно опозорить родителей. Михаил Пиотровский: Отец мечтал быть ночным сторожем в музее и завидовал журавлям, летящим в Египет Зимний и бомбы на пляже
Борис Пиотровский руководил Эрмитажем почти 26 лет - с 1964-го по 1990 год. Воспоминаниями о нем с «КП » поделился нынешний директор музея Михаил Пиотровский.
Фотопортрет Бориса Борисовича стоит в кабинете, где он когда-то работал и где сейчас продолжает его дело сын. С фотографии смотрят очень умные и немного печальные глаза.
На самом деле это грустный снимок, сделанный незадолго до ухода Бориса Борисовича, - говорит Михаил Пиотровский. - Отец сильно переживал, что в перестройку стали портиться отношения между людьми. Он увидел то же самое, что происходило в 20-е годы прошлого века. Тогда в музей пришла политика, и началось подсиживание. Много людей погибло, много карьер разрушилось... Пережить все эти вещи во второй раз было неимоверно трудно.
ТОЛЬКО У НАС. Директор Эрмитажа Михаил Пиотровский о своем отце Борисе Пиотровском
МАТОМ РУССКИХ ДВОРЯН
- Каким человеком был ваш отец?
Отвечу просто - замечательным. Он представлял поколение, которому мы в подметки не годимся. Эти люди жили в трудное время, но работали на совесть. Идеологическая обстановка была непростой. Шаг в сторону - расстрел. Но папе удавалось балансировать на тонкой грани. При этом он не был приспособленцем, инициативником, революционером. Его главная черта - внутренняя уверенность в себе. Борис Борисович работал спокойно и с оптимизмом.
Тогда люди действительно были другими. Но не только у нас, а во всем мире! Сравните нынешнего президента Франции с Шарлем де Голлем. И почувствуйте разницу.
Постоянно спорили (смеется ). Но у папы была замечательная черта - он никогда не кричал и не наставничал. Он умел сказать такие слова, которые ты запоминал и которые становились для тебя ориентиром на долгие годы.
Кстати, от конфликтов Борис Борисович уходил по-разному. Например, умел искусно ругаться. Но это был мат русских дворян и поэтов - исключительно в нужное время и в нужном месте. Хлесткие замечания отца всегда разряжали обстановку. А вообще, приемов у него была масса!
- Например?
Взять хотя бы кабинет, в котором мы с вами находимся. У папы всегда были открыты все три двери (у меня только две). Войти сюда мог каждый. Казалось бы, демократия. Но на самом деле это была небольшая хитрость. Она позволяла ловко уйти от разговора с одним человеком и быстро переключиться на беседу с другим вошедшим. Я понял это не сразу. Но все-таки понял - сам не раз заходил к отцу в кабинет (смеется ). В общем, это были очень интеллигентные приемы.
ЗИМНИЙ И БОМБЫ НА ПЛЯЖЕ
- Борис Борисович уже в юности решил стать ученым. Откуда в нем была такая тяга к археологии?
Трудно ответить: все-таки мой папа был из военной семьи. Это если про меня говорить, то все понятно: смотри на отца и делай, как он. Думаю, у него все началось с гимназии в Оренбурге . Учительница приносила на уроки какие-то древности и интересно рассказывала о них. А дальше - романтика. Папа писал, что завидовал журавлям, которые летят в Египет ...
В Оренбурге был замечательный музей археологии и этнографии, и папа мечтал работать в нем... ночным сторожем! Нет ничего интереснее, чем провести ночь в музее. Это все знают (смеется ).
- Правда, что Борис Борисович знал весь Эрмитаж наизусть?
Скорее всего. Он проработал здесь всю жизнь, а в годы блокады служил в пожарной охране помощником начальника команды МПВО . Обошел все лестницы и чердаки и побывал даже в тех местах, куда не пускают обычных хранителей.
- Ваш отец пережил блокадную зиму. Что он рассказывал о работе Эрмитажа в это время?
Люди работали, как могли. Дежурили в залах, читали лекции. Как-то отмечали его день рождения. Ели хлебные крошки с рыбьим клеем. Кстати, рыбий клей был только у наших реставраторов. Это можно назвать «эрмитажным меню» того времени.
Об ужасах отец рассказывать не любил. Зато вспоминал, как «живописно» разрывались снаряды на пляже Петропавловской крепости. Это было хорошо видно из окон Зимнего дворца - красиво и страшно...
«ОТЕЦ БЫЛ БЫ ДОВОЛЕН МНОЮ»
- Борис Борисович часто брал вас на работу? Устраивал персональные экскурсии?
В этом не было никакой необходимости. Эрмитаж и так был частью нашей семьи. О чем говорилось на работе, о том же и дома.
- Все переплетено?
Абсолютно! У нас такие традиции - работаем семьями. С Эрмитажем иначе нельзя. Он есть твой дом.
- Согласны с тем, что при Борисе Пиотровском Эрмитаж стал визитной карточкой страны?
Эрмитаж всегда был ею. Но отец сделал ее более убедительной и блестящей.
Папа возглавил музей в 1964 году, когда страна начала потихоньку открываться. Туристы приезжали в Ленинград и видели, что тут разговаривают на иностранных языках, и чувствовали себя, в общем, свободно. Папа наполнял музей атмосферой открытости миру - налаживал связи и с Западом и с Востоком.
Борис Борисович заложил все те основы развития, которыми мы сейчас гордимся. Передача Эрмитажу восточного крыла здания Главного штаба, создание фондохранилища - все это во многом благодаря ему. Важно, что в тяжелые перестроечные годы мы не отчаялись и подхватили его идеи.
- То есть вы продолжаете дело отца?
Да. Мне и моим товарищам удалось завершить начатое им. Та самая открытость миру, постоянный живой контакт с другими музеями, создание центров вне Эрмитажа - все это в духе Бориса Борисовича.
- Как думаете, отец был бы доволен вами?
Какие-то детали могли его не устроить, но в целом он был бы доволен.
- Какие детали?
Может, ему бы не понравились мои резкие публичные высказывания - он в этом плане был очень осторожным человеком. Но результаты моей работы он все-таки бы одобрил.
СПРАВКА «КП»
Борис Борисович ПИОТРОВСКИЙ. Родился 14 февраля 1908 года в Санкт-Петербурге в семье потомственных дворян. Академик, археолог, востоковед, доктор исторических наук, профессор. Один из самых крупных исследователей древнего государства Урарту. В 1944 году женился на археологе-востоковеде Рипсимэ Микаэловне Джанполадян (в браке родились сыновья Михаил и Левон). Работал в Институте истории материальной культуры, а в 1964 году возглавил Эрмитаж (в нем работал с 1930 года). Умер 15 октября 1990 года - спустя несколько месяцев после инсульта. Похоронен на Смоленском кладбище.
Михаил Пиотровский работает директором музея с 1992 года. Академик РАН, лауреат многочисленных премий, президент Всемирного клуба петербуржцев, руководитель Союза музеев России .
Археолог и историк‑востоковед, директор Государственного Эрмитажа (1964‑1990) Борис Борисович Пиотровский родился 14 февраля (1 февраля по старому стилю) 1908 года в Петербурге в дворянской семье. Первые годы революции и гражданской войны семья Пиотровских провела в Оренбурге, где Борис проходил обучение в гимназии. К этому же периоду его жизни относится и первое увлечение историей, связанное с местным музеем археологии и этнографии.
Борис Пиотровский с детства начал увлекаться Древним Египтом. В 1922 году, по возвращении в Петроград (ныне — Санкт‑Петербург), Борис посещал занятия в Эрмитаже, посвященные Египту. В 1925 году Пиотровский поступил на факультет языковедения и материальной культуры (потом — историко‑лингвистический факультет) Ленинградского государственного университета (ЛГУ), который окончил в 1930 году.
В 1929 году Пиотровский в качестве младшего научного сотрудника начал работать в Академии истории материальной культуры, в Секторе языка, которым руководил академик Николай Марр. С 1931 года Борис Пиотровский стал работать в Эрмитаже на должности младшего научного сотрудника.
В университетские годы Борис Пиотровский начал принимать участие в археологических экспедициях на Северном Кавказе . В 1930 году состоялась первая экспедиция Бориса Пиотровского в Армению, куда он, по инициативе Николая Марра, отправился искать следы древнего государства Урарту. С 1931 года Пиотровский стал возглавлять научные экспедиции в разные районы Армении с целью поиска и изучения следов урартской цивилизации.
Особенно значительными стали итоги раскопок (1939‑1971) Кармир‑блура (Красного холма) на окраине Еревана, которыми Борис Пиотровский руководил много лет . Древний город Тейшебаини, руины которого скрывались под Красным холмом, теперь является одним из самых интересных и наиболее полно изученных памятников государства Урарту.
С начала Великой Отечественной войны Борис Пиотровский стал заместителем начальника команды Местной противовоздушной обороны (МПВО) Эрмитажа. В блокадную зиму 1941‑1942 годов написал капитальный труд "История и культура Урарту" (опубликован в 1944 году), за который Пиотровскому была присуждена ученая степень доктора исторических наук (1944) и Государственная премия СССР (1946).
В 1942‑1944 годах Борис Пиотровский находился в эвакуации в Ереване.
В 1953‑1964 годах был заведующим Ленинградским отделением института археологии АН СССР, в 1964 году . С 1966 года Борис Пиотровский также заведовал кафедрой истории Древнего Востока ЛГУ.
В 1961‑1963 годах Борис Пиотровский вернулся к египтологической тематике : он возглавлял экспедицию ЮНЕСКО в Египте по спасению памятников Нубии в зоне затопления Ассуанской плотины.
Основные труды Бориса Пиотровского посвящены истории, культуре и искусству Кавказа и Древнего Востока, в частности, государства Урарту и вопросам происхождения и древней истории армянского народа. Борис Пиотровский является автором научных работ "Археология Закавказья с древнейших времен до первого тысячелетия до нашей эры" (1949), "Кармир‑Блур" тома 1‑3 (1950‑1955), "Ванское царство" (1959), "Искусство Урарту VIII‑VI вв. до н.э." (1962). Автор книги "Страницы моей жизни".
Борис Пиотровский был женат . Его супруга — археолог‑востоковед Рипсимэ Микаэловна Джанполадян‑Пиотровская (1918‑2004). Сын, Михаил Борисович Пиотровский, является директором Государственного Эрмитажа.
Материал подготовлен на основе информации открытых источников
Где и провела первые годы революции и гражданской войны . В Оренбурге Борис проходил обучение в гимназии. К этому же периоду его жизни относится и первое увлечение историей, которое было связано с местным музеем археологии и этнографии . Спустя много лет Пиотровский вспоминал:
Спустя год, при поддержке Н. Я. Марра, без прохождения аспирантуры, Пиотровский начал работу в Эрмитаже на должности младшего научного сотрудника. С 1930 года Пиотровский принимал участие в научных экспедициях в Армению , целью которых были поиск и изучение следов урартской цивилизации . В 1938 года без написания кандидатской работы (лишь по положительному отзыву Флиттнер, подтвердившему его соискательство) ему была присуждена степень кандидата исторических наук .
Начало Великой Отечественной войны застало Пиотровского в экспедиции. Вернувшись в Ленинград, он пережил блокадную зиму 1941-1942 годов, а затем с группой сотрудников Эрмитажа, возглавляемой И. А. Орбели , эвакуировался в Ереван . В годы войны Пиотровский не прекращал научную работу, результатом которой стала его первая книга «История и культура Урарту» (1943), которая принесла автору славу одного из крупнейших специалистов по истории Закавказья.
30 января 1944 года в Академии наук Армянской ССР состоялась защита докторской диссертации Бориса Борисовича. В том же году Пиотровский женился - на Рипсимэ Джанполадян и в скором времени стал отцом. Тогда же учёный получил свою первую правительственную награду - Медаль «За оборону Ленинграда» . В 1945 году Б. Б. Пиотровского избрали членом-корреспондентом АН Армянской ССР, а в 1946 году ему была присуждена Сталинская премия второй степени в области науки и техники за книгу «История и культура Урарту».
Вернувшись в 1946 году в Ленинград, Борис Борисович начал читать курс археологии для студентов восточного факультета ЛГУ . Тщательно проработанные конспекты для лекций позволили Пиотровскому в скором времени на их основе выпустить книгу «Археология Закавказья» (1949).
Пиотровский Борис Борисович – директор Государственного Эрмитажа, академик Академии наук СССР, город Ленинград.
Родился 1 (14) февраля 1908 года в Санкт-Петербурге. Русский. Член ВКП(б)/КПСС с 1945 года. В 1915 году, когда Пиотровскому было 7 лет, его семья переехала в город Оренбург и проживала здесь до 1922 года. В 1929 году, будучи студентом последнего курса историко-лингвистического факультета Ленинградского государственного университета (ЛГУ), Пиотровский поступил на работу в Академию истории материальной культуры (Институт археологии АН СССР), в Сектор языка, которым руководил тогда академик Н.Я.Марр. В 1930 году окончил университет и спустя год стал параллельно работать в Эрмитаже научным сотрудником.
Начиная со студенческих лет, Борис Борисович принимал участие в различных археологических экспедициях на Северном Кавказе. В 1930 году, по инициативе Н.Я.Марра, он впервые отправился в Армению искать следы существовавшего там некогда древнего государства Урарту. Археологическое изучение, комплексный анализ и историческое осмысление урартских памятников на долгие годы стали основным направлением его научной деятельности.
С 1931 года Пиотровский начал возглавлять научные экспедиции в Армению, целью которых были поиск и изучение следов урартской цивилизации. В результате раскопок древнего города Тейшебаини были получены ценные сведения о культуре и искусстве Урарту. Результаты экспедиций были подробно описаны Пиотровским в его научных работах – археологических отчётах по раскопкам Кармир-блура (1950, 1952, 1955) и монографиях «История и культура Урарту» (1944), «Кармир-Блур» (1950-1955), «Ванское царство (Урарту)» (1959) и «Искусство Урарту VIII–VI вв. до н.э.» (1962). В них впервые были изложены результаты исследования всех известных на тот момент памятников культуры и искусства Урарту в их археологическом и историческом контексте. Они по сей день не утратили своей научной ценности и относятся к числу наиболее часто цитируемых работ по урартологии.
Выбор Кармир-блура – «Красного холма» – на западной окраине Еревана в качестве объекта раскопок был плодом кропотливых поисков, долгих размышлений и тонкой научной интуиции Пиотровского. Этот выбор в полной мере оправдал себя. Благодаря многолетним раскопкам (1939-1971) совместной археологической экспедиции Академии наук Армянской ССР и Эрмитажа под руководством Пиотровского, древний город Тейшебаини, руины которого скрывались под «Красным холмом», и в настоящее время является одним из самых интересных и наиболее полно изученных памятников урартской цивилизации. Пиотровский был основателем отечественной урартологии. Благодаря его раскопкам урартских крепостей в Армении и публикациям найденных там памятников, на смену интерпретации случайных находок пришло систематическое исследование культуры и искусства урартского царства.
В ходе раскопок была исследована цитадель, а также несколько жилых домов поселения, лежавшего у подножия Кармир-блура. Тейшебаини – «город бога Тейшебы» – был основан одним из последних урартских царей, Русой II, в VII веке до нашей эры. Он являлся крупным административно-хозяйственным урартским центром в Закавказье, где пребывал наместник, стоял гарнизон, куда свозилась собранная в окрестных областях дань. Цитадель занимала поверхность скалистого холма площадью около 4 гектаров и представляла собой единое здание, имевшее два-три этажа.
С начала Великой Отечественной войны Пиотровский – заместитель начальника команды МПВО Эрмитажа. В блокадную зиму 1941-1942 годов Пиотровский написал в Ленинграде капитальный труд «История и культура Урарту», который был опубликован 1944 году. За эту книгу ему была присуждена учёная степень доктора исторических наук (1944) и Сталинская премия (1946).
После войны Пиотровский продолжил исследования в Кармир-блуре, а в 1956 году он получил возможность посетить Египет. Позднее, в 1961-1963 годах, он возглавил работу международной археологической экспедиции в Нубии на территории, затопляемой водами строящейся Асуанской плотины.
В 1953-1964 годах Пиотровский был заведующим Ленинградским отделением института археологии АН СССР, а затем возглавил один из крупнейших музеев мира. В 1964 году Пиотровский стал директором Государственного Эрмитажа и оставался им в течение 26 лет до самой смерти. Большую научную деятельность и административную работу Пиотровский сочетал с педагогической и общественной деятельностью. С 1966 года он заведовал кафедрой Древнего Востока на Восточном факультете ЛГУ, вёл подготовку научных кадров.
Указом Президиума Верховного Совета СССР от 25 февраля 1983 года за большие заслуги в развитии советской науки и культуры и плодотворную общественную деятельность Пиотровскому Борису Борисовичу присвоено звание Героя Социалистического Труда с вручением ордена Ленина и золотой медали «Серп и Молот».
Жил и работал Ленинграде (ныне – Санкт-Петербург). Скончался 15 октября 1990 года. Похоронен на Смоленском православном кладбище рядом с могилой отца и матери.
Заслуженный деятель искусств РСФСР (1964) и Армянской ССР (1961), академик АН СССР (1970) и АН Армянской ССР (1968), член-корреспондент Баварской АН, Британской АН и Академии надписей и изящной словесности во Франции.
Награждён 3 орденами Ленина (15.03.1968; 17.09.1975; 25.02.1983), орденом Октябрьской Революции (12.02.1988), 3 орденами Трудового Красного Знамени (10.06.1945; 27.03.1954; 21.06.1957), медалями, в том числе медалью «За оборону Ленинграда» (1944), а также орденами и медалями иностранных государств, в том числе командорским знаком Ордена литературы и искусства (1981, Франция), орденом «Кирилл и Мефодий» 1-й степени (1981, Болгария).
Лауреат Сталинской премии (1946).
В 1992 году в Санкт-Петербурге на доме 25 по улице Набережная реки Мойки, в котором жил Пиотровский, была установлена мемориальная доска.
Сын Б.Б.Пиотровского – Михаил Борисович Пиотровский (род. 9 декабря 1944, Ереван), историк, доктор исторических наук (1985), профессор, член-корреспондент РАН (с 1997), директор Государственного Эрмитажа (с 1992). Награждён орденом «За заслуги перед Отечеством» 3-й (9.12.2009) и 4-й (09.12.2004) степени, орденом Почёта (17.03.1997), медалями. Лауреат премии Президента РФ (2003). Почётный гражданин Санкт-Петербурга (25.05.2011).
Созданное как партнер Государственного Эрмитажа, издательство «Арка» стало главным в городе поставщиком интеллектуальных бестселлеров, а идеолог проекта Борис Пиотровский - пионером виртуальной реальности в музейном деле.
Как вы пришли к созданию издательства, выпускающего книги по искусству? Это детская любовь к чтению дала о себе знать или что-то другое?
Мои взаимоотношения с книгами очень сложные. Дело в том, что мой отец (Михаил Борисович Пиотровский, директор Государственного Эрмитажа. - Прим. ред. ) очень любит книги, но эта любовь уже больше похожа на форму зависимости. У нас всегда был очень закрытый дом, но те, кто попадали в родительскую квартиру, обращали внимание, что фолианты занимают больше половины ее пространства. Фактически, человеку там выделены только небольшие проходы между томами, чтобы добраться до места, где поесть или поспать. Когда книжная пыль уже стала сказываться на состоянии здоровья, мы пытались вывезти часть литературы из дома и куда-то ее передать. Но сделать это удавалось только втихаря, пока Михаил Борисович находился в командировке. Однако толку от этого не было никакого, потому что на месте ушедших в кратчайшие сроки появлялись другие издания. Так что к моменту, когда я окончил университет и выбирал, чем заниматься дальше, книги я любил, но старался держать их в стороне от себя - сказались долгие годы борьбы.
Но все-таки книги победили?
Выходит, что так. «Арка» появилась двенадцать лет назад. В тот момент в Эрмитаже был книжный магазин, для которого подбирали книги по всему миру. Но собственные издания до уровня других главных мировых музеев - Лувра, Метрополитен, Прадо - немного недотягивали. И тогда мы вместе с группой учредителей - профессионалов издательского дела решили попробовать развить это направление. Мы стали делать необычные книги. Начали с детских изданий: «Эрмитажную азбуку» готовили года полтора, и по сей день она остается хитом продаж. За двенадцать лет она была выпущена в больших и малых форматах на десятках языков, недавно вышла на иврите. Вообще, издательство принимало разные векторы развития - и научные, и развлекательные. Это позволило сформировать широкий ассортимент и открыть прекрасные магазины в Зимнем дворце, Главном штабе и самый большой - в универмаге Au Pont Rouge, где представлено более 3500 наименований книг.
Мы всегда много сотрудничали с западными издательствами, покупали права на их книги и печатали в переводе здесь. Скажу честно: ни одна из них не принесла финансового успеха, но зато мы научились выпускать продукцию на самом высоком уровне. И теперь уже ведущие иностранные компании издают наши вещи за рубежом. Например, книгу «Мой Эрмитаж» на мировом рынке мы выпускаем совместно со знаменитым американским издательством Rizzoli.
Эта книга Михаила Борисовича действительно стала событием в музейном мире. Он сложный в работе автор?
Обычно, когда мы говорим с ним о работе, то я во всем виноват, так что это процесс не очень продуктивный. (Смеется.) Но у нас есть замечательные редакторы - Полина Ермакова и Неля Даниловна Михалева, которая с давних пор является еще и близким другом нашей семьи, она редактировала книги моей бабушки о Борисе Борисовиче (директор Государственного Эрмитажа в 1964–1990 годах, дед Бориса Пиотровского. - Прим. ред. ). Часто им помогает Мария Халтунен, секретарь Михаила Борисовича и главный хранитель всего, что связано с эрмитажными кошками, она же - соавтор всех посвященных им книг.
Вам не позавидуешь - с одной стороны, груз ответственности за фамилию, с другой - люди, которые говорят: «Конечно, он же сын Пиотровского». Как вы с этим справляетесь?
Спокойно. Вообще, для меня этот вопрос - из разряда: «У вас две руки. Как вам живется со второй?» Это просто часть меня. Мое счастье и мое обязательство. С возрастом я стал примерно представлять, как должен вести себя, чтобы не сильно опозорить родителей. (Смеется.) У нас армянские корни, поэтому делать все с радостью и удовольствием у нас в крови. Вот и я стараюсь восхищаться родителями весело и получать от этого удовольствие. По-моему, Михаилу Борисовичу это нравится. Мы уже сделали его книги «Мой Эрмитаж», «Для музеев нет табу», а сейчас вместе готовим сборник его предисловий к выставкам, который, надеюсь, выйдет до конца года.
В детстве, когда все хотели быть космонавтами и пожарными, вы мечтали стать директором Эрмитажа?
В моей вселенной директором Эрмитажа всегда был либо дедушка, либо папа, как я мог об этом мечтать? Не мог даже думать о том, чтобы занять их место. У меня всегда была мысль о том, что я хочу быть успешным человеком. И пойти на экономический факультет было абсолютно осознанным решением, после окончания университета я ненадолго ушел в науку и защитил диссертацию об эффективном управлении предприятиями малого бизнеса. Я не хотел быть ни историком, ни искусствоведом, хотя впоследствии был избран членом-корреспондентом Российской академии художеств. Сегодня меня знают не только как сына своего отца и внука своего дедушки, но и как достаточно состоявшегося человека.
Каким было ваше детство?
Конечно, оно было прочно связано с Эрмитажем. Случалось и так, что меня не с кем было оставить, и говорили: «Иди в залы, посмотри что-нибудь». Первое осознанное воспоминание - это статуя Зевса. Она поразила меня своими масштабами в мои четыре года. Еще хорошо помню визит Билла Клинтона. Представьте: лимузины с американскими флагами подъезжают к атлантам, выходит президент США. Это было очень яркое впечатление.
Вам нравилось учиться в школе?
Я не ходил в детский сад и класса до пятого был крайне замкнутым ребенком. А потом что-то изменилось во мне, я стал активным учеником, у меня появились друзья. В восемнадцать лет Михаил Борисович отправил меня на все лето в Америку заниматься подготовкой мероприятий в Музее современного искусства в штате Массачусетс, фактически это была работа грузчика. Трижды в неделю нам надо было построить сцену, расставить пятьсот стульев, ценные вещи мне, конечно, никто не доверял. Я отказался от выходного, потому что знакомых там у меня не было и некуда было пойти: в городке был один супермаркет и один ресторан, который я не мог себе позволить - стейк там стоил двадцать долларов, а мы в неделю зарабатывали сто. И еще я не знал ни слова по-английски, но надо было общаться, и я довольно быстро начал говорить. Со стороны это выглядело чудовищно, я просто составлял разные слова в одно предложение и интонацией давал понять, о будущем или о прошлом идет речь. Потом, уже когда вернулся, решил, что было бы неплохо подучить кое-какие времена. Эта поездка была очень важным опытом. На следующий год я поехал стажироваться в отдел по работе с детьми Музея Гуггенхейма, а потом - в отдел Sotheby’s по продаже антикварита.
А не было желания уехать из Петербурга или из России?
Нет, никогда. Мне здесь очень комфортно. У меня есть определенный круг общения - для меня вообще нет ничего интереснее бесед с умными людьми, это мое главное увлечение. Мне сложно перечислить всех, с кем я дружу, но это, например, Сергей Минаев - талантливый писатель и журналист, Таш Саркисян - один из основателей Comedy Club, Семен Михайловский, ректор Академии художеств. В последнее время мы часто общаемся с Сергеем Шнуровым - готовим один интересный проект, который вскоре сможем анонсировать. Кстати, невероятное удовольствие я получил от общения с Константином Хабенским. Он, конечно, человек близкий к гениальности. Константин оказал нам честь своим согласием .
Расскажите, пожалуйста, об этом проекте подробнее.
Мы представили его в конце мая на фестивале «Интермузей», а скоро его можно будет увидеть и на специальной площадке во дворе Главного штаба. Посетителям будут выдавать 3D-очки, чтобы вместе с Константином Хабенским в роли проводника они пронеслись за десять минут сквозь века, познакомились с Екатериной II, Николаем I и современным директором музея, роль которого любезно согласился исполнить Михаил Борисович. В фильме он показывает фондохранилище в Зимнем дворце. Мы снимали «Эрмитаж VR. Погружение в историю» четыре дня, а готовились целый год. Участие Константина Хабенского - большая удача, во многом благодаря ему этот проект, который начинался просто как VR, в итоге стал фильмом, близким к художественному.
В сюжетной линии есть пересечения с посвященным Эрмитажу «Русским ковчегом» Сокурова?
«Русский ковчег» - это большая игровая картина, настоящее произведение искусства, которое признано во всем мире. У нас перекликаются только исторический сюжет и идея проводника. А в остальном это абсолютно разные проекты. Мы делали экспериментальный фильм в формате 360 градусов с технически сложным процессом производства, который Александру Николаевичу не был нужен для его художественного высказывания.
Вы планируете продолжать этот проект?
У нас есть огромное желание развивать это направление. Следующая идея, которую мы собираемся реализовать, - небольшой VR-фильм - путешествие по крышам Эрмитажа.
У вас обширная сфера интересов - от издания книг до проектов по созданию виртуальной реальности. Над чем еще вы работаете?
Сфера моих интересов лежит в области информационно-инновационных проектов. С двенадцати лет я в той или иной степени участвовал в создании музейного сайта и образовательного центра. Позже уже сам инициировал ряд проектов. Например, запуск всех социальных сетей Эрмитажа, которые существуют и успешно функционируют. Очень долго я «продавливал» идею завести инстаграм, сложно было объяснить ценность публикации «бездумных картинок», но теперь, когда его ведет Юра Молодковец, все согласились с тем, что это без преувеличения лучший музейный фотоблог. Работа над мобильными приложениями порой захватывала уже и реальное выставочное пространство. Например, когда мы снимали фильм про часы «Павлин», пришла в голову идея поставить в Павильонном зале Малого Эрмитажа экран, где в хорошем качестве показано, как функционируют часы, и посетителям больше не нужно ждать определенного времени, чтобы это увидеть. Теперь около экрана собираются толпы посетителей. Сейчас ждем, как люди отреагируют на наш VR-проект. А я пока что пытаюсь внедрить блокчейн, ИТ-термин, который никто не может доступно объяснить. С этим все еще есть определенные сложности, но я работаю в этом направлении и стараюсь почаще повторять это слово здесь, в Эрмитаже, чтобы музейщики к нему привыкали.
Текст: Екатерина Петухова
Стиль: Джейн Сытенко.